Рецепт счастья на меду

Первый раз увиделась я с нею почти два года назад. Коротко зная её историю, хотела поговорить. Но болела она крепко, грипповала, показалась мне совсем старенькой. Думаю, и не поговорим, пожалуй. Оказалось, картинка обманчивая была. Грипп моложе никого не делает, и в тот раз моё впечатление о возрасте было обманчивым. И вот, наконец-то, встреча состоялась.     Увидев меня в окно, она выскочила за ворота встретить. Худенькая, шустрая, как школьница. И одежда под стать: синее платье, под ним белый свитерок. И вот эти рукава белые и воротничок, озорная чёлочка из-под белого платочка и вовсе меня с толку сбили. Думаю: её ли я прошлый раз видела на кровати?     Потом, когда разговорились, поняла её самый главный секрет. «Поменьше в доме сидеть, побольше на свежем воздухе. Только потеплеет на улице – меня домой не загнать. Мне хочется быть там, а тут потом, к зиме порядки наведу, – смеётся она. – Краше нашего Забайкалья ничего нет. Грех стариться и помирать, вон, сколько ещё дел не сделано. И главное – благодарить Бога за то, что мне довелось жить в Забайкалье».     В ней всё необычно: имя, профессия, судьба. Итак – Мина Алоизовна Бухнер, из семьи этнических, ещё екатерининских времён, немцев, Бухнеров, жительница с. Черемхово Улётовского района.     Путь в Забайкалье девочки из Поволжья был очень долгим. Родилась она на Волге, в Саратовской области, в немецком округе. «Большая семья была у бабушки, – вспоминает Мина Алоизовна. – 17 человек! По воскресеньям все ходили в католическую церковь». С тех самых лет и она сама считает себя верующей – бабушкины уроки не прошли даром. И в доме у Бухнеров мирно соседствуют православный (сына) и католический (матери) уголки с простыми иконами; непосвящённому и не понять, чем они отличаются. Среди изображений святых есть и покровитель моей героини – святой Алоизий. Он, что ли, её сберегал всю жизнь?     Родилась она в 1940 году. Как семью миновали репрессии 1937 года – загадка. При той шпиономании и поголовной «контрреволюционной деятельности» семьи Бухнеров вполне могло бы уже не быть к сороковому году. И не было бы этой девочки в помине. Но видать, Богом был предначертан другой путь.     Полыхнула июньской ночью война, всех зацепила, по всей России матушке. А вот русских немцев – другим боком. В одночасье загрузили всех немцев из посёлка на машины и – на выселение. «Мама тогда беременная была, да нас двое – я и моя старшая сестрёнка. Нас привезли в Новосибирскую область, в Барабинские степи, в деревню Ольгино. А наших бабушку и дедушку увезли в совхоз «Юный Пионер». Голая степь. Отца сразу же забрали в трудармию на добычу полезных ископаемых, – тихонько подступает она к страшной теме. – Ни света, ни фельдшера, ни магазинчика какого, ни леса. Длинные бараки, метров через десять двери. И в каждой клетушке жила семья. Кроме нас, немцев, жили русские, звали их кацапы. Туда же завезли эстонские семьи. Молчаливые, напуганные. Помню, в одной семье была старая-престарая бабушка. И всё вот думаю: чем властям старая-то помешала? Чем она могла навредить? Она всё время сидела и плакала потихоньку.     Здесь, на выселках, мама родила мальчика – нашего братишку. Разболелись мы с сестрой, да и все кругом болели цингой. Откуда-то нашли медсестру, и она сказала, что детям обязательно нужно есть лук и чеснок, а то останемся без зубов. Мама собрала полушалки, какие-то платья, покрывала, что везла с родины. Завязала узелок, и пошли напару с подругой до райцентра. Три дня шли туда пешком. И эти все свои ценности она сменяла рынке на килограмм лука и килограмм чеснока.     А братишка-крошечка наш без мамы заболел и умер. Гроб не с чего было сделать, завернули его в коробку и похоронили. Мама после этих событий сильно заболела, её увезли в больницу. В 18 километрах от Ольгино жили дедушка и бабушка наши. Дедушка приехал на быках, нас забрал с собой», – продолжает она свой печальный рассказ.     Выделили детям в посёлке Юный Пионер землянку. «Она была крыта дёрном, пола не было – земля. Дождь идёт, с крыши капает. «Тараканы, мокруши, вши. Как нас там не порешили эти все насекомые, – удивляется она. – Кто-то принёс нам большое одеяло, сильно порванное. Латать нечем было, но всё равно – не на голом полу спать. Мы им укрывались, спасаясь от промозглого холода. Бабушка с дедушкой жили в отдельной землянке, а мы в этой «вооружились» ждать маму.     У мамы была подружка русская, даже имя её сейчас ещё помню – Таня Мишина. Она пришла к бабушке и говорит: «Поеду я, проведаю её, может, передать что-то Марии?» А тогда и свиней держали, и других животных, только вот подчистую всё забирали, на налог. Бабушка положила горбушку хлеба и кусочек сала в котомочку, больше и положить нечего было. И подружка уехала, – приступает она к самому страшному моменту в своём рассказе. – И вот лежим мы с сестрой, разговариваем, не спим. Вот, мечтаем, папа бы пришёл да мама»...     Мина Алоизовна отворачивается к окну, смотрит в безмятежное забайкальское небо, залитый солнцем огород. А видится страшное: «И вдруг какой-то гром, будто цепи упали! Перепугались мы. Утром деду рассказываем. Тот помрачнел и говорит: «Собирайтесь!» А вечером приезжает Таня обратно, подаёт нам узелок виновато и говорит, что мама умерла», – и расплакалась моя собеседница.     Молчим какое-то время. Ругаю себя за ненужные, наверное, уже вопросы, а она всё ещё переживает тот страх и ужас двух маленьких девочек, оставшихся в этой степи без отца-матери. Но и это не всё, что было уготовано ей.     С приходом из трудармии отца жизнь девчат не изменилась. «Вымотался там, больной весь. Чудо, что там не умер с голоду. Жизнь там как в концлагере была. Вскорости он умер, а потом и дедушка умер. Осталась одна бабушка.     Бабушку забрал к себе её старший сын, вместе с бабушкой туда перебралась и маленькая Мина. «Два года там проучилась, в шестой класс там ходила. А потом, после окончания школы, два года пасла овец в совхозе. Потом тётка Анна позвала в Казахстан. Сколь, мол, тут будешь за трудодни работать, баранов пасти?     Поехала Мина с нею в далёкий Казахстан. А потом другая родственница узнала, что живут они в Казахстане на птичьих правах, жилья нет, и забрала девочку к себе, в Киргизию. Сделали девчонке на новом месте жительства паспорт, и стала она, наконец, полноправной гражданкой нашей Родины.     Работала в то время в совхозе на сахарной свёкле. Полтора гектара на душу обработать. «Она всходит густо, её надо проредить. Жара! Нос облезет, кожа сгорает. А платили 8–12 рублей за месяц. А потом стала ходить за быками, телятницей, и четыре года проработала там. Раздача корма, уборка навоза – всё, конечно, вручную. Быки стояли под навесами. Помещения не было, зимы относительно тёплые, всего минус 20. Но все дни только в резиновых сапогах, невзирая на погоду.     С семьёй не заладилось с самого начала. Вроде как замуж собралась – пошла со своим избранником регистрировать брак, а у председателя сельсовета случились похороны. Отложили регистрацию. А потом поняла, что лучше уйти – не очень ласково будущий муж обходился с молодой женой, издевался. В 1960 году родился сын, но она даже не стала подавать на алименты. Малыша растила одна, оставив ему свою родовую фамилию.     Подрос сын, а школа – за 12 километров. Вся душа изболелась за дальнюю дорогу. Провожать и встречать времени не было. Окончил парнишка первый класс. И она стала искать выход из этой ситуации – больно уж страшила дальняя дорога в школу. И вот в одной из газет нашла она объявление, что винный совхоз и завод шампанских вин в Таджикистане нуждается в рабочих. Собралась и поехала вместе с сыном. Очень уж хотелось отвязаться от быков, от грязи на скотном дворе. Насобирала денег на дорогу, а с собой – ни гроша! Переехали в Таджикистан. Там все рабочим рукам обрадовались. Но даже остановиться было негде. «Стоим возле гостиницы. А женщина оттуда приглашает переночевать. Я ей говорю: «Денег нет». «Так ночуйте», – затащила она их в гостиницу. Назавтра снова пошла Мина обивать пороги руководства. Начальник винзавода удивляется: «Ты безумная? Ехать с ребёнком, без жилья, без знакомых? Давай свою трудовую книжку». Посмотрел, обрадовался: «Так ты животновод? Езжай к нам на подсобное хозяйство дояркой, вот там квартира есть».     Так от киргизской телятницы выросла Мина до таджикской доярки.     «Но зато квартира и впрямь была, правда, абсолютно пустая. Постелила Боре в углу пальто, сама устроилась рядом. А ночью изо всех щелей полезли огромные крысы. Так и не спала полночи – караулила сына. «Утром пожаловалась приехавшему зоотехнику на крыс. Тот привез ей отравы, извести, порекомендовал навести порядок в доме. А тут как раз скотник заболел, зоотехник попросил ночью покараулить коров. А утром ни свет ни заря приехал на мотороллере: всё-таки чужому человеку доверил. «А у меня всё в норме, чистота, животные обихожены. Он похвалил меня и спрашивает: «А чего ты такая бледная? Еды нет?» И дал рубль. Набрала я три булки хлеба, и наелись мы с сыном впервые за эти дни.     Потом уже платили зарплату по 60 рублей. Мы и курочек завели, и корову. Наелись и молока, и яиц. Конфет, сладостей, колбасы какой, конечно, не видели, но были уже сытые; по сравнению с прежними этапами жизни это был, пожалуй, самый сытный и спокойный. Хотя физически, конечно, трудно.     Шесть лет проработала я там дояркой, ухаживая за группой в 18 коров. Боря учился в школе, за полтора километра от дома. Там преподавали русский, таджикский, английский. Соседи были хорошие: она – таджичка, а муж – узбек. Ребятишек четверо, и мы очень дружили с ними.     Спустя шесть лет приняли на работу мужчину. Он всё присматривался ко мне, а потом мы решили создать семью. Поехали в ЗАГС расписываться, а он оказался прописанным в Забайкалье. И нас опять не расписали с моим Владимиром Николаевичем», – смеётся Мина Алоизовна.     А я сижу и думаю: может, это откуда-то свыше такой знак был, чтоб сохранила она свою немецкую фамилию, свои корни немецкие? Живой ведь осталась бухнеровская история, которая началась в России ещё со времён Екатерины.     Мина Алоизовна продолжает свой рассказ. «Был мой избранник родом из Забайкалья. Позвал его, говорит, солдатик-дембель в Таджикистан, он и рванул с ним за компанию. А там затосковал по своим краям и однажды принял решение: «Поедем домой, в Курорт-Дарасун». Зимой он уехал, а я – летом, дав Боре доучиться до конца учебного года, он уже оканчивал 7 классов. Распродав свои пожитки и хозяйство, переехали мы в Забайкалье. Вышла я в Дарасуне на улицу из машины и диву даюсь: мне показалось, я попала в рай. Всё кругом зелёное. После вонючих ферм воздух чистый, удивительный, не надышаться! Пошла работать в военный санаторий посудницей.     Было мне к тому времени 33 года. Боря окончил в Дарасуне 8 классов, пошёл в девятый, а тут ему приглашение приходит из училища, где готовят пчеловодов – он туда запрос отсылал. И в октябре он уехал в училище. После окончания Борю распределили в Черновский совхоз на пасеку. А пасеку вынесли к селу Черемхово, стали там строить жильё. Сын пригласил нас к себе, чтобы на пасеке жила семья. Я сначала отнекивалась, а сын говорит: «Мам, ты хоть тут отдохнёшь, а то всю жизнь работаешь, как ишак». Приехала я на пасеку. Была ранняя осень. Пошла от домика к речке Черемховке по воду. Потом возвращаюсь, взглянула на окрестности. И поверите, плакать охота: такая красота! Осины, берёзы, сосны. Красота неописуемая. Хотя мы в Таджикистане видели красоты, тосковали по ним первое время, даже хотели обратно из Курорта-Дарасуна уехать: там и поля маков, и горы, но с Забайкальем ничего не сравнить.     Бориса взяли в армию. И вот однажды отправил меня начальник Черновского совхоза учиться на пчеловода. Надоели, говорит, мне алкаши-мужики, грешить с ними! Езжай и учись. Я ему: «Какой из меня студент! Там же дети, а мне скоро 40 лет!» Езжай, говорит, мы тебе стипендию оплатим, по направления от совхоза. Так в 36 лет стала Мина Алоизовна студенткой училища, где готовили будущих пчеловодов.     «Приехала после училища, и меня направили на пасеку. А там два года отработал сын, Борис, который в это время служил. Легла я спать, раздумалась, страхи одолели. Думаю, а вдруг заболеют пчёлы, перемрут, меня ж посадят! Уснула кое-как. И снится мне сон: будто из труб омшаника вылетают трутни. Испугалась, думаю, что и пчёлы сейчас полетят. А тут за ними вылетает матка. Да такая длинная, красивая. Я говорю: «Какая же ты красивая!» А она мне говорит: «Это я ещё не плодная!»     И оба моих собеседника – мать и сын – начинаются смеяться: сон оказался вещим, столько потом пчелосемей у них там родилось – и не пересчитать.     «Где-то до 540 пчелосемей развели. Хотели довести до 600, чтоб больше мёду давали. А я воспротивилась: «А где кормовая база?»     Наш мёд славился. В начале 90-х годов его даже отправляли в Японию. Этот мёд был как разменная монета, на бартер. И до сих пор в церкви в Чите встречаюсь с женщиной, которая заказывает мёд только от нас. Помнит, что наш был самым вкусным.     Тут и Борис Бухнер, не удержавшись, начинает рассказывать о своей работе: «Я-то пчёлами заболел ещё во втором классе, в Таджикистане. С мамой ездил в то время на пасеку контролёром, смотреть, как снимают мёд, фиксировать его количество. И вот до того я в пчёл влюбился – не высказать! Они мне просто снились. И спустя какое-то время меня стали отправлять на пасеку уже одного, помогать. Я сам там крутил рамки с мёдом, и выполнял обязанности контролёра. В седьмом классе меня уже отправляли в ночь помогать грузить пчёл. Еду, бывало, ночью, на машине с ульями. Пчёлы нажалят, а с машины ведь никуда не убежишь. И всё равно счастлив! Потому, приехав в Забайкалье, я и подался в училище на пчеловода. И до армии два года уже отработал на этой пасеке, где меня потом заменила мама. И по сегодняшний день она – моя верная коллега и напарница. Она помогла вырастить детей, нянчит внуков, и, по сути, большая часть забот сегодня на ней, так как у меня очень «разъездной» характер работ. Я счастлив, что она у меня до сих пор есть, что она меня выручала сотни раз в этой жизни, спасала, оберегает и сейчас».     Что ещё рассказать об этой удивительной женщине? Посчитать, сколько случайностей привело её в подсобное хозяйство Таджикистана, и какой очередной финт выкинула судьба, направив её сначала в Дарасун, а потом на пасеку возле Черемхово?     Наверное, только добавить, что она не потеряла в глазах свет и искренность. И порою во время её рассказа я вижу не женщину в возрасте, а смешливую девчонку. Диву даюсь, как удалось ей, на десять рядов перекрученной и перемолотой в суровых жерновах истории, оставить в глазах эти детские искорки. Что их помогло сохранить? Чем подсластила горечь сиротского детства жизнь? Таджикскими маками? Забайкальем, в которое она влюбилась, как в самое красивое место на Земле? Мёдом – волшебным, целительным даром, который волею счастливого случая достался ей? Не знаю. Знаю одно. Рецепт счастья у Мины Алоизовны – побольше бывать на солнце и радоваться тому, что живёт она в Забайкалье. Хоть бери и прописывай его всем, кто уныло думает, что Забайкалье – забытый край.           Елена Чубенко
 
По теме
Следователи второго отдела по расследованию особо важных дел следственного управления СК России по Забайкальскому краю завершили расследование уголовного дела в отношении заместителя директора муниципального бюджетного у
📌Причины возникновения пожаров тривиальны –чаще всего это человеческая безответственность, помноженная на штормовой ветер.
В целях подготовки к пожароопасному сезону 2024 года для предупреждения и ликвидации чрезвычайных ситуаций, связанных с природными и техногенными пожарами,
В дежурную часть МО МВД России ««Петровск-Забайкальский»» поступило заявление от 37-летнего жителя села Малета о том, что неизвестный угнал автомашину «Тойота Марк 2».
Прокуратура Тунгокоченского района поддержала в суде государственное обвинение по уголовному делу в отношении 26-летнего жителя села Верх-Усугли.
С наступлением устойчивой теплой погоды, к сожалению, на территории краевого центра участились случаи пожаров сухой травы мусора.
   В октябре 2023 года двоюродные братья, выпив несколько литров пива и отправившись по своим делам в соседний населенный пункт, приобрели там еще пива, распив его в лесу, решили покататься на машине,
      В производстве Александрово-Заводского районного суда Забайкальского края находится объемное уголовное дело в 26-ти томах в отношении шестерых жителей Забайкальского края, которые обвиняются в тайном хищении имущества,
Следователи Могочинского межрайонного следственного отдела следственного управления СК России по Забайкальскому краю завершили расследование уголовного дела в отношении мастера строительно-монтажных работ одного из общес
В производство Могочинского районного суда поступило уголовное дело в отношении гражданина Б. по обвинению в умышленном причинении смерти человеку, не доведенного до конца по независящим от этого лица обстоятельствам.
В Краевой клинической больнице проведено обучение для ответственных за противопожарную безопасность - ГУЗ ККБ Первый заместитель председателя Всероссийского добровольного пожарного общества по Забайкальскому краю Евгений Вологдин рассказал руководителям структурных подразделений о требованиях российского законодательства в отнош
ГУЗ ККБ
Заболевания сетчатки и зрительного нерва могут привести к потере зрения - ГУЗ ККБ К ним относятся: глаукома, диабетическая ретинопатия, макулярная дегенерация, дистрофии сетчатки, злокачественные и доброкачественные новообразования в структурах глаза, тромбы коронарных артерий или центральной вены глаза,
ГУЗ ККБ
Врач-кардиолог ответит на вопросы забайкальцев о заболеваниях сердца в ходе горячей линии «Позвоните доктору» - Министерство здравоохранения Горячая линия «Позвоните доктору» пройдет 29 марта с 14.00 до 15.00. Врач-кардиолог краевой клинической больницы Алексей Пронин ответит на вопросы забайкальцев о профилактике, диагностике, лечении заболеваний сердца,
Министерство здравоохранения
Учил видеть прекрасное в обыденном - Агинская краевая библиотека 31 марта исполнилось бы 85 лет художнику, педагогу, Отличнику народного просвещения РФ, Заслуженному деятелю искусств Забайкальского края Доржи Гомбоевичу Гомбоеву.
Агинская краевая библиотека
Я приду лучом рассвета...    - Город Чита Так называется поэтический сборник Людмилы Мутовиной, презентация которого состоялась недавно в библиотеке №23 города Читы.
Город Чита
Книжная выставка «Читаем Граубина вместе» - Агинская краевая библиотека Краеведческая литература — это особая литература в фондах библиотек, благодаря которой можно узнать историю, познакомиться с писателями и поэтами своего края, своей малой родины.
Агинская краевая библиотека